«Чтобы вывезти ценную книгу за границу, требуется специальное разрешение. Это выгодно чиновникам, которые получают возможность делать это за взятки. Если бы у меня была возможность продать все эти редкие книги на Западе, я бы давно это сделал», – признался в интервью газете ВЗГЛЯД член Международной конфедерации антикваров и арт-дилеров Анатолий Боровков. 23 октября в московском Центральном доме художников открылся очередной, 29-й по счету Антикварный салон. Среди постоянных его участников – галерея «Русский авангард 1910–30-х годов», систематически представляющая наследие одной из самых интересных эпох русского искусства. Директор и владелец галереи Анатолий Боровков рассказал газете ВЗГЛЯД о новых поступлениях и о том, как ныне складывается судьба антиквариата.

ВЗГЛЯД: Анатолий Иванович, ваша галерея регулярно участвует в Антикварном салоне. Что вы предлагаете в качестве главных эксклюзивных экспонатов на этот раз?

Анатолий Боровков: Должен отметить, что в этом году мы выставляем не так много авангарда, как раньше, и прежде всего предлагаем книги. Но самое интересное произведение, которое мы надеемся продать, – папка с литографиями и пушуарами, которая называется L'art decoratif. Ее сделали художники Наталья Гончарова и Михаил Ларионов в 1919 году, в тот период, когда они уже жили в Париже. Эта папка в начале 1960-х годов была подарена самим Ларионовым Лиле Брик и ее тогдашнему мужу Василию Катаняну. Брик еще со сталинских времен была «выездная», ей и Катаняну удалось съездить в Париж, и там они посетили мастерскую Ларионова. Тогда он и подарил им свой L'art decoratif, снабдив произведение дарственной надписью: «Дорогим Лиле и Васе. Ларионов». И самое замечательное, что на каждой из работ, содержащихся в папке, Ларионовым подписаны название и дата. Часто такие раритеты не имеют никакого описания, а здесь все написано рукой автора, причем дата – это не информация о том, когда тот или иной лист был напечатан, речь о том моменте, когда произведение было задумано. Часть работ принадлежит Гончаровой, часть – Ларионову.

ВЗГЛЯД: Как такой раритет попал к вам?

А. Б.: После смерти Василия Катаняна его сын Василий Васильевич, известный кинорежиссер-документалист, бережно хранил коллекцию отца, в которой было много футуристических книг. Но он не был коллекционером и со временем стал кое-что продавать. Среди проданных им артефактов была и эта папка.

ВЗГЛЯД: Кстати, много ли предметов поступает в галереи от людей, не являющихся коллекционерами, путем скупки, что называется, у населения? Информация о том, что такая-то галерея производит подобную скупку, встречается довольно часто...

А. Б.: Ну, само собой, реклама – двигатель торговли. Так работают многие. Я знал галереи, которые в целях приобретения предметов тратили по 3 тыс. долларов только на рекламу и рассылки. Но такой путь, как правило, избирают дилерские галереи, которые покупают все, на чем можно заработать. У нас несколько другая практика – мы ведь все-таки единственная галерея, специализирующаяся на русском авангарде (хотя, конечно, не брезгуем другими симпатичными вещами и книгами, которые нам попадаются). Мы тоже раздаем некую памятку о том, что мы готовы приобрести и по каким ценам, но люди, которым мы обязаны хорошими приобретениями, – это, как правило, либо старые коллекционеры, либо художники, либо члены их семей. Также мы имеем дело с наследниками архитекторов. Во времена существования русского авангарда им увлекались прежде всего сами художники, и именно к ним попадали соответствующие вещи.

ВЗГЛЯД: То есть люди, что называется, с улицы не могут предложить вам ничего, что бы вас заинтересовало?

А. Б.: Обычно нет. Вот, например, принесли нам как-то книжки Алексея Крученых, среди которых была одна особенно хорошая, с автографом Крученых Татлину – необычный экземпляр. Я поинтересовался, откуда она. Оказалось, что родители владельца в свое время жили в доме на Мясницкой, где жил Крученых.

ВЗГЛЯД: А какие книги вы выставляете на нынешнем салоне?

А. Б.: Есть, например, три детских книги. Две книги Маяковского: «Что такое хорошо и что такое плохо» с иллюстрациями Николая Денисовского и «Конь-огонь» с иллюстрациями Ларисы Поповой. Обе книжки изданы при жизни Маяковского, в обоих случаях был только один тираж. Это очень редкие экземпляры, потому что детские книги в те времена, как и в наши дни, всегда зачитывались, пропадали или, по крайней мере, редко сохранялись в хорошем состоянии. Третье детское издание – книга Мандельштама «Примус» с иллюстрациями Мстислава Добужинского, тоже в прекрасном коллекционном состоянии. И это притом что, поскольку Мандельштам был признан врагом народа, все его книги изымались из библиотек, многие даже боялись хранить их дома. Еще мы показываем большую подборку прижизненных изданий Маяковского (детские книги, которые я назвал, входят в эту подборку) – там есть книги, оформленные Родченко и Лисицким. Плюс к этому еще плакат, выпущенный к десятилетию смерти Маяковского, в 1940 году. Оформлял его художник-конструктивист Соломон Телингатер. На нем изображен Маяковский в полный рост, приведены изречение Сталина и стихи Маяковского с его собственными иллюстрациями. Это очень редкий плакат, в музее Маяковского такого нет, как нет его и ни в одном описании работ Телингатера.

ВЗГЛЯД: Чем определяется цена предмета?

А. Б.: Цена зависит от качества предмета, от его редкости и востребованности на рынке. Часто мы ориентируемся на западные аукционы. У нас, к сожалению, хороших аукционов нет, потому что если попадается, скажем, ценная книжка, то ее можно, не дожидаясь аукциона, сразу продать. Сейчас, кстати, идет охота на книги. А вообще, русский авангард, конечно, больше востребован за границей. Но наши законы, к сожалению, не позволяют вывозить эти вещи из страны.

ВЗГЛЯД: Как, вообще не позволяют?

А. Б.: Требуется специальное разрешение, которое вам могут дать через месяц или через полгода. Это выгодно чиновникам, которые получают возможность делать это за взятки. Если бы у меня была возможность продать все эти редкие книги на Западе, я бы давно это сделал.

ВЗГЛЯД: А в каком состоянии спрос на авангард и вообще на антиквариат в России?

А. Б.: Большого спроса нет, поскольку стоит все это дорого, а люди, у которых есть деньги, не могут понять, как это за маленькую брошюрку можно отдать 10 или 15 тыс. долларов. Примерно столько стоят, например, литографированные издания Крученых, но есть и такие книги его авторства, которые на сегодня стоят 200 тыс., хотя в продаже вы их не найдете. Такие книги покупают люди, которые понимают, что это – на века и что это хорошее вложение денег, потому что эти книги со временем будут только дорожать, и никакое переиздание заменить их не сможет.