После окончания чемпионата мира по футболу на повестке следующая проблема: как пристроить к делу его наследие. Обычно под наследием напрямую понимают нечто монументально-материальное – стадионы, например.

А наследие – оно разное. Вот как одним таким наследием рачительно распорядился в день закрытия чемпионата мира Владимир Путин:

- объявил, что обладатели «паспортов болельщика» получают бонусом право безвизового въезда в Россию до конца года;

- а системно и впредь «мы продумаем для туристов максимально комфортный визовый режим, чтобы они могли снова приехать в Россию».

По сути, президент публично анонсировал как минимум одностороннюю либерализацию визового режима – вплоть до отмены его вообще в отдельных случаях.

***

Что это за наследие такое?

Во-первых, пропагандистское, чего греха таить. Толпы иностранных болельщиков в условиях современной информационной войны и одновременно открытого информационного общества закатили в СМИ своих стран и еще больше в свободном интернете восторженную «вирусную» рекламную кампанию России. Причем не только и не столько как страны-хозяйки чемпионата, а как места, где восхитительно хорошо и комфортно даже без футбола. Так что пригласить хороших людей в гости еще раз – как минимум, естественный жест благодарности.

Во-вторых, гости дорогие учинили эту кампанию не просто за свой счет, но еще и с прибытком для «рекламодателя». То есть для российского бюджета и российского купечества – малого и среднего бизнеса. Окончательно бухгалтерские итоги чемпионата еще будут калькулироваться, существуют разные прогнозы относительно благотворного влияния на ВВП. Но в первом приближении мы уже оценивали заработки честных тружеников МСБ, которые выбрали за месяц годовую норму.

Причина понятна: на этот месяц население страны увеличилось примерно на полтора миллиона человек – причем даже сверх обычного туристического потока. Они приехали в Россию на большой праздник и с неизбежной целью потратить деньги. Что и сделали.

Москва и Питер, возможно, к такому привыкли – но от лишнего заработка, вестимо, и они не отказались. Показательнее примеры в регионах. Вот взять хотя бы Казань – тоже не такая уж глубинка, признаться. Сюда на матчи чемпионата нагрянули 300 тысяч туристов – ровно вдвое выше будничной нормы в высокий сезон. ВВП Татарстана они обогатили на 11,2 млрд рублей – а это уже впятеро выше нормы. Объем налоговых отчислений в казну по этой позиции (научно называется «экспорт туристических услуг», то есть всяко несырьевой) оценивается в 3,08 млрд. Поди плохо.

На оба этих эффекта – и на пропагандистский, и на купеческий – мы, признаться, и рассчитывали. Не зря же Путин лично ездил на конгресс ФИФА и отстаивал нашу заявку на проведение чемпионата мира.

***

А теперь внимание.

Полтора миллиона гостей в летний месяц — это на самом деле норма для России как туристического центра со своими своеобычными и вполне конкурентоспособными «товарными» характеристиками. Например, в прошлом году нас навестили 24,4 млн человек – и, признаться, после 2014 года эта цифра не растёт по понятным политическим причинам. Для взлома которых, к слову, и был применен чемпионат мира.

Конечно, в сегменте курортного туризма у нас позиции периферийные, но в сегментах ландшафтного, этнографического, активного, историко-культурного, «атмосферного» туризма — более чем вполне себе. И даже, признаться, с огромной форой перед конкурентами. Что и было доказано чемпионатом мира.

Оттого-то Путин с 2012 года домогается ото всех причастных ведомств и бизнеса развивать в России туристическую отрасль — как очевидно пропагандистски и экономически эффективную.

Как видим, инфраструктура и прочая культурная среда вполне штатными усилиями властей и бизнеса прошла проверку чемпионатом мира на отлично. И она же никуда не денется — здесь и останется. И для нас, и для гостей — которых зазывать и не стыдно, и выгодно.

***

Но есть досадные ограничители. Для внутреннего туризма —малоразвитая сеть транспортных сообщений, когда из Самары в Саратов надо лететь через Москву и задорого. Но это решаемо, и отчасти под футбольную сурдинку даже уже решается.

А у въездного туризма есть дополнительная трудность: визовый режим юрского периода, из-за которого к нам не так-то просто и попасть. МИДовские чиновники, когда им задают этот вопрос привычно кивают на «принцип взаимности»: мол, как Шенген с нами, так и мы с Шенгеном.

Однако даже по этой части «взаимность» разве что формальная. Получить туристический Шенген, да еще долгосрочный и многократный — для нас с вами дело плевое. Для рядового европейца — немножко наоборот. Да, формально процедура «зеркальная», но мы-то с вами знаем, что русский дьявол кроется в деталях и конкретном исполнении. В итоге получение российской визы выливается в специальное и очень нетривиальное мероприятие с долгим ожиданием и краткосрочной одноразовой визой в конце пути.

Да, у нас есть двусторонние соглашения об упрощённом режиме с разными странами — из которых экономически полезен разве что Китай, к слову. Но мы-то сейчас о куда более близкой географически и не менее полезной для прибытка массовой Европе.

Так вот. Эти-то футбольные полтора миллиона рыл приехали к нам вообще без виз — по «паспорту болельщика», который с минимальной бюрократий прилагался к билетам на матчи. По сути эта та же туристическая виза – только оформленная технологично и без приключений.

И с этой вот неспокойной и много пьющей публикой русский мир не перевернулся. Не то что по части терроризма, но и по части элементарного общественного порядка. Только многоцветного развлечения эти толпы добавили, от чего никому не поплохело.

Ой, да, про угрозу терроризма. Какой такой терроризм, если у нас под боком, в 400 км от Москвы, раскинулось широко одно конкретное террористическое государство — и именно с ним у нас не то что безвиз, а вообще прозрачная граница? И, значит, при всём при этом будем остерегаться немцев, хорватов да всяких прочих шведов?

И что, много они за этот месяц натерроризировали и нашпионили?

***

И вот Путин по факту пренебрегает «священной коровой» дипломатии – принципом взаимности. Он ведь, объявляя об односторонних новациях в визовом режиме, ничего ответного от «международных партнеров» не требует. И вообще никак от этого не переживает.

Потому что, как следует даже из поверхностного и предварительного изучения идеологических и коммерческих итогов прошедшего футбольного месяца, – эта его инициатива к международным отношениям и дипломатии отношение не больно-то имеет. Она имеет отношение к прямому государственному стимулированию и прямым преференциям для развития очевидно эффективной отрасли национальной экономики.

То есть – из своих суверенных соображений.

А то от этой «взаимности» и других верований времен «железного занавеса» одни убытки.