Как бы многим не хотелось думать, что миссия американцев в Ираке с треском провалилась, есть смысл взглянуть на ситуацию под другим углом. Для этого необходимо понять, зачем США начинали военную кампанию в Ираке?

На этот счет существуют различные точки зрения – например, о том, что конечной целью являлся вовсе не Ирак, и через поддержку джихадистов в Ираке американцы подбираются к Саудовской Аравии. Вот только зачем это Америке?

О том, что саудовцы финансируют террористов по всему миру, не писал только ленивый. И американский генерал Кларк, выступая в свое время против вторжения в Ирак говорил, что если Штаты на самом деле хотят искоренить терроризм, то разбираться им нужно не с Афганистаном и Ираком, а со своими союзниками -  Пакистаном и Саудовской Аравией.

Но ни с Пакистаном, ни с Саудовским королевством американцы разбираться не хотят. В первом спокойно жил – пока был нужен – Усама бин Ладен, второе через своих высокопоставленных подданных профинансировало атаку 11 сентября.

Легкость, с которой такие вещи, за которые полагаются, как минимум, санкции, а как максимум – войсковая операция, сошли Исламабаду и Эр-Рияду с рук, наводит на один важный вывод. Американцы дорожат союзническими отношениями с этими странами, и используют в своих интересах все, что в них происходит. Другими словами, их вполне устраивают характер и уровень взаимоотношений.

Саудовские принцы держат деньги в американских банках, а американцы защищают режим, находящийся в весьма недружественном окружении и испытывающий серьезные внутренние трудности. Политика США на Ближнем Востоке всегда находила поддержку у Саудовской Аравии. Вспомнить хотя бы войну против СССР в Афганистане с последующими действиями по обрушению цен на нефть, финансирование нынешней сирийской оппозиции и антииранскую политику.

Что же касается джихадистов, то с помощью саудовских хозяев их можно натравливать на неугодные режимы, а если некоторые из них время от времени и выходят из повиновения – так это проблема хозяев. Что опять же плюс: хозяева от этого становятся только покладистее.

В общем, какой смысл что-то менять?

Теперь о целях американцев Ираке. Поверить в то, что Хусейн имел оружие массового уничтожения, которым грозил Штатам – значит признать полную профнепригодность американских разведслужб, которые не знали, что никакого такого оружия в Ираке не было.

Джихадистское движение Хусейн тоже не поддерживал – все иракские граждане, которые воевали под знаменами «Аль Каиды» в Афганистане и имели неосторожность вернуться домой, получили длительные тюремные сроки.

До операции «Буря в пустыне» (1990-1990) и последующих после нее санкций Ирак был богатой страной, а Кувейт считался дырой, правда, богатой нефтью. Иракцы рассказывают, что они ездили в Кувейт, как сейчас россияне ездят на работу вахтовым методом на Крайний Север. Самая распространенная версия «Бури в пустыне»: Саддам Хусейн обвинив Кувейт в том, что тот ворует нефть из иракских скважин и ведет незаконную добычу на приграничных месторождениях, пошел на соседей войной. А Запад за них вступился.

Есть и другое объяснение, кстати, озвученное рядом американских СМИ. Во время ирано-иракской войны США поддерживали то одну, то другую сторону, желая максимально ослабить и Иран, и Ирак. Во время очередного периода дружбы с Ираком Хусейну был обещан контроль над Кувейтом, и когда война закончилась он решил забрать обещанный ему приз. Но получил совершенно неожиданный отпор.

Таким образом, американцы, выражаясь языком улицы, элементарно кинули Хусейна. Чем вызвали его ярость, сопровождавшуюся последующими угрозами и проклятиями в адрес Америки - с портретами Буша-старшего и американскими флагами на мостовых, которые полагалось топтать прохожим и прочими атрибутами всенародной ненависти.

Но для чего понадобилось сначала максимально ослабить Ирак санкциями, а потом окончательно добить его? И чем не устраивал американцев Саддам Хусейн – обычный ближневосточный диктатор, не лучше и не хуже остальных, добрая половина которых, к тому же, ходит в друзьях Америки?

Не тем ли, что в отличие от большинства местных правителей, был приверженцем панарабизма? «Мы не сирийцы и не иракцы, мы – арабы», - говорил Хусейн, призывавший к созданию единой арабской нации. А ведь панарабизм как идеология представляет серьезную опасность чуть ли не для всех государств региона, в котором каждый режим максимально озабочен самосохранением в рамках существующих границ и ограничением влияния соседних режимов.

По Хусейну, языковая, национальная общность важнее религиозной – что это, если не прямой вызов монархиям Залива с их законами, основанными на исламском праве?

Очевидно, что перспектива – пусть даже весьма туманная – объединения арабского мира не может устраивать Соединенные Штаты, как, впрочем, и любых внешних игроков, для которых старый как мир принцип «разделяй и властвуй» по определению не может не быть основой ближневосточной политики.

Если панарабизм Саддама Хусейна мог вполне стать причиной неприязни к багдадскому режиму, то для начала военной операции его, вероятно, было недостаточно. Скорее всего, Ирак погубило стечение нескольких причин. Например, пресловутый план Большого Ближнего Востока, предусматривающий создание новых карликовых и заведомо слабых государств в целях обеспечения беспроблемного доступа к природным ресурсам региона. В случае с Ираком – это, в первую очередь, образование Курдистана, а при необходимости и шиитского и суннитского государства. Кстати, это во многом объясняет и нынешние проблемы Сирии – одной из самых сильных и независимых стран Ближнего Востока.

Уничтожение Ирака как единого государства и взятие под контроль бывшей иракской территории могло служить стратегической цели отсечения Китая от ближневосточных ресурсов. Китайский интерес к региону понятен: в Китае практически нет нефти и газа, так необходимых растущей экономике. До недавнего времени только две богатых углеводородами страны Ближнего Востока проводили независимую от Америки политику. Это Ирак Саддама Хусейна и Иран. Ирака уже фактически нет.

Можно еще вспомнить активное обсуждение в СМИ различных проектов, которые должны были принести хорошие деньги американским компаниям, еще перед началом операции поделившим сферы влияния в послевоенном Ираке. Ещё до начала войны американское Агентство по международному развитию (USAID) составило список проектов и определило их стоимость. Назывались какие-то колоссальные цифры – от 30 до 100 миллиардов долларов. Если их удалось освоить – то чем не еще одна веская причина для небольшой войны?